Sevastopol.ws - вне границ, времени, расстояний...  Севастопольцам и гостям города...  Подземный Севастополь  Фотогалереи  Форумы  Страницы истории
     Информация о проекте
     Реклама у нас
     Обратная связь
 сделать стартовой  СЕВАСТОПОЛЬ  ПОДЗЕМНОСТИ  ФОТОГАЛЕРЕИ  ФОРУМ  ИСТОРИЯ
 НАВИГАТОР
  
     Прогулки
    Все течет, все меняется
    Форум
     Галереи
    Погода
 ПОИСК
 расширенный поиск
 Городские новости
 4 ноября, 12:53
z

14 июня, 12:17
По Крымскому мосту прошёл первый железнодорожный состав

21 марта, 09:03
Пятилетие Русской весны в Севастополе

10 августа, 09:18
Нужны ли Севастополю дети?

18 июля, 07:38
Рабочие военного завода в Севастополе требуют отменить пенсионную реформу



 Архив новостей
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
 
        1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31
 Вход для пользователей
Логин:

Пароль:




Новости >> Политика >> Спикер и вопросы языкознания




Спикер и вопросы языкознания



20 апреля 2010 г. 10:24

«Ирландия сделала «ошибку», признав английский вторым государственным языком, и это не будет повторено в Украине» — с таких слов начинается интервью спикера Владимира Литвина ведущей газете Ирландии «Айриш таймс», данное в ходе его официального визита в эту страну 25 марта 2010 г. [Литвину у власти не нравится ирландское двуязычие]

Если будем вступать в ЕС, это могут припомнить

«Мы не должны повторить ирландской ошибки. Сегодня английский язык доминирует в Ирландии. Поэтому, если русский будет признан вторым государственным в Украине, в нынешних условиях украинский язык будет отодвинут на периферию», — сказал председатель Верховной Рады.

Таким образом, языковой вопрос заставил обычно сдержанного спикера перейти черту, которую никто из украинских официальных лиц доселе не переходил. Ведь никто из президентов, премьеров и спикеров не говорил, что некая страна имеет в конституции ошибочные положения, да еще в рамках официального визита в эту страну. Ведь это по сути непарламентское выражение и вмешательство во внутренние дела другого государства. Такое могло быть оправдано, если бы речь шла о нормах, узаконивающих вмешательство в украинские дела. Но ясно, что это не тот случай, таких положений в ирландских законах нет. А во внутренние дела Украины самая динамично развивающаяся страна Западной Европы никогда не вмешивалась.

Если бы близкое вступление в Евросоюз было для Киева реальностью, слова спикера могли бы дорого обойтись. Ведь, скорее всего, вопрос вступать ли в ЕС Украине, решался бы в Ирландии не в парламенте, а на референдуме. Эта страна традиционно выносит на плебисцит больше всего вопросов, связанных с реформой ЕС, и в ходе голосования часто побеждают евроскептики. Тогда слова Литвина были бы раскручены, что дало бы дополнительные проценты голосов против членства Украины. И эти проценты могли бы стать роковыми.

Разумеется, о скором членстве Украины в ЕС речь не идет. Но спикер вполне мог быть потактичнее, то есть отстаивая свою позицию по домашним проблемам, хотя бы не поучать ирландцев, где они ошиблись. Можно было упомянуть вскользь о национальных и исторических различиях. Но беда в том, что когда речь заходит о языке, многие украинские политики теряют такт, и ни спикерские, ни академические регалии от этого не спасают.

Два официальных языка при одном господствующем

Однако посмотрим на суть ирландской языковой проблемы, тем более что украинские националисты любят сравнивать Украину с Ирландией. Обычно все знание этой проблемы у нас сводится к тому, что сказал спикер: из-за официального двуязычия английский язык вытеснил ирландский (или гэльский, как его еще называют).

Действующая конституция страны, принятая в 1937 г., провозглашает двуязычие, даже отдавая ирландскому языку формальный приоритет над английским. Ее статья 8 звучит так:

«1. Ирландский язык является государственным и первым официальным языком.

2. Английский язык признан вторым официальным языком».

Это вторая конституция страны. Первая, принятая сразу после установления независимости, также провозглашала двуязычие, но меньше подчеркивала приоритет ирландского: «Государственным языком Ирландии является ирландский язык, однако английский язык также признается официальным».

Положения основного закона о формальном приоритете ирландского над английским делают невозможной ратификацию Ирландией Европейской хартии региональных языков. Хотя на практике главный государственный язык страны является как раз языком меньшинства.

Число повседневно говорящих на ирландском с момента независимости уменьшилось, по разным оценкам, в 4—10 раз. Сейчас он выступает основным языком общения лишь для 3% населения республики. В стране выделены муниципальные единицы с наибольшим распространением ирландского языка, официально именуемые Гэлтахт, где проживают 92 тыс. ирландцев (2,2%), но и из них лишь 60% предпочитают общаться на этом языке.

Все это как будто выглядит аргументами в пользу позиции Литвина. Однако чтобы оценить ирландский опыт, надо взглянуть на проблему внимательнее.

Ирландская независимость была завоевана усилиями людей, среди которых доля общающихся в быту в основном на английском была заметно больше, чем чем доля говорящих на русском в украинском Кабмине Азарова . Однако не было там Томенко, чтобы увидеть в этом проблему. А из факта, что 2/3 жителей нового государства общались в быту на английском, отнюдь не следовало, что они не хотели независимости. Ирландский уже на тот момент был языком меньшинства, прежде всего сельских жителей, а потому непрестижным. Правда, основатели государства им также большей частью владели, многие из них даже надеялись, что страна перейдет на ирландский язык в течение одного поколения.

Надежды были основаны на том, что стоит пустить язык в школу, закрытую для него во время британского владычества, как начнется возрождение. Действительно, ирландский язык стал обязательным школьным предметом с первого класса, а часть школьников стали получать на нем как начальное, так и полное среднее образование.

Владение ирландским вскоре стало условием приема на государственную службу (в частности, на должности почтальонов, налоговых инспекторов и т. п.). Правда, зачастую это владение было достаточно условным. Выучить ирландский не так легко (он так же далек от английского, как, скажем, венгерский от русского), а население, которое общалось с госчиновниками, обычно само предпочитало английский.

Никаких мало-мальски заметных движений с требованием утвердить реальное, а не декларативное двуязычие в стране не было. Учитывая многовековую борьбу ирландцев за независимость, породившую само понятие «национализм», это кажется странным, но это факт. Напротив, в конце 1960-х влияние приобрела организация совсем другого толка — «Движение за языковую свободу», которое в частности выступало за отмену языковых требований для госслужащих. И в 1974-м добилось этого.

Удивителен не сам факт существования такого движения, а то, что в нем были задействованы и представители ирландскоязычной культуры. В частности, на первых ролях там был один из ведущих гэльскоязычных прозаиков ХIХ века Шимас О’Грианна, автор романов о сельской Ирландии. На Украине, где литературная интеллигенция особенно агрессивна в языковом вопросе, такой феномен был бы невозможен.

Также в 1970-е выпускной экзамен по ирландскому языку в средней школе утратил обязательный характер. Правда, стимулом его сдачи оставалось то, что без аттестации по гэльскому нельзя было поступить в главный вуз страны — Национальный университет. Тем не менее могло показаться, что ирландский язык обречен на вымирание.

Возрождение без принуждения

Однако в последние десятилетия ситуация не просто стабилизировалась — ирландский язык заметно улучшил свои позиции. Так, согласно соцопросу в 2007—2008 гг., 42% жителей страны владеют ирландским в достаточной степени (среди уроженцев страны их 47%), в 1988—1989-м, когда доля мигрантов в государстве была меньше, таких было 41%. Эти данные фактически не отличаются от данных переписи населения 2002 г., показавшей, что владеют языком 43% взрослого населения. Эта цифра больше, чем в начале независимости. Тогда свободное владение ирландским (но, как правило, лишь в устной форме) части населения сочеталось с полным его незнанием почти двумя третями ирландцев.

Более выигрышной современная статистика выглядит и по сравнению с ситуацией в начале 1970-х. Так, сейчас уровень владения ирландским языком в Дублине не отличается от остальной страны, однако в 1972—1973 гг. лишь четверть населения столицы знали этот язык.

А более всего обнадеживает приверженцев ирландского возрождения то, что у молодых и образованных людей уровень владения языком самый высокий. Так, среди ирландцев старше 40 лет владеют языком менее 40%, среди более молодых — больше половины, а от 18 до 25 лет — более 2/3. Язык знают 67% жителей с высшим образованием, среди совсем необразованных или окончивших начальную школу (в эту категорию попал каждый восьмой опрошенный) этот уровень в 4 раза ниже.

Правда, употребление языка отстает от знания, относительно регулярно используют ирландский язык лишь треть жителей страны, а больше половины — не используют вообще. Однако у молодых и образованных этот показатель заметно лучше. В частности, среди ирландцев до 40 в 3 с лишним раза выше доля людей, читающих литературу и периодику на ирландском, чем среди старшего поколения.

Можно прогнозировать, что в ближайшее время распространенность ирландского языка увеличится. Ведь в последние годы создаются школы с полным обучением на ирландском, в настоящее время целиком на ирландском получают образование 7,5% учащихся начальных школ страны. Кроме того, четверть учащихся этих школ изучает на нем какой-либо учебный предмет (помимо собственно ирландского языка).

В средней школе целиком на ирландском обучается 3% учащихся, но в ближайшее время их доля может возрасти за счет тех, кто сейчас ходит в начальную. Кроме того, ряд курсов (в основном гуманитарных) в вузах страны также можно прослушать на ирландском.

Государство же за эти годы финансировало из бюджета организацию школ на ирландском и создало на общественном телевидении ТГ-4, ежедневно вещающий 6 часов на гэльском и имеющий весьма неплохой рейтинг. В 2006 г. правительство официально поставило задачу сделать Ирландию к 2028 г. реально двуязычным государством.

Однако политика власти скорее поощрение, а не принуждение. Так, не планируется сделать знание ирландского условием для занятия должностей, тем более сделать его приоритетным в каких-либо сферах деятельности — предполагается, что желающие смогут реализовать свои языковые права, например, получать на нужном языке информацию от органов власти, и без этих мер. Зато в плане поощрения правительство совершило беспрецедентный шаг, установив в 2006-м дотации в 260 евро в год для тех семей Гэлтахта, где школьники разговаривают на ирландском в быту (в полном объеме их получают более 2000 семей). А для сохранения языковой среды в Гэлтахте существует порядок, что местное население может продавать там жилье лишь владеющим ирландским языком (если в течение года покупатели не находятся, это ограничение снимается).

Естественно, власть поддерживает деньгами и иным образом инициативы снизу. Так, появление школ на ирландском языке за пределами Гэлтахта — это результат таких инициатив. А 13 января прошлого года культурная ассоциация «Гэльский голос» получила разрешение на строительство в дублинском районе Бэйлиман 40 домов для тех, кто желает жить в ирландскоязычной языковой среде, — в этом месте есть четыре школы с преподаванием на ирландском и супермаркет, где продавцы разговаривают на этом языке. Кстати, в последние годы расширилось и визуальное присутствие гэльского в деловой сфере — в банкоматах, на ценниках в магазинах и т. д. Это инициатива исключительно бизнеса, так как государство эту сферу не регулирует.

Возрождение языка началось именно в годы, когда страна преодолела многолетнюю отсталость и стала стремительно догонять соседей по уровню жизни. Похоже, здесь налицо проявление шкалы социальных приоритетов Маслоу.

Тем не менее трудно представить, что Ирландия станет страной повседневного двуязычия. Скорей ее жители расширят удовлетворение своих культурных запросов за счет ирландского, но сохранят английский как доминирующий язык бытового и делового общения. Другое дело, что английский язык Ирландии — как бытовой, так и в произведениях классиков, общих для всего англоязычного мира, давно испытал влияние гэльской грамматики и синтаксиса. Однако это не считается признаком второсортности, суржикизации, тогда как аналогичные особенности русского языка Украины становятся аргументом для противников двуязычия (дескать, зачем нужен государственный русский, если на Украине на нем не говорят грамотно).

Модель одинаковая, результаты — разные

Таков ирландский опыт. Действительно, он во многом работает на излюбленный для националистических сил аргумент против двуязычия — дескать, оно приводит к дальнейшему сужению функционирования более слабого языка. В случае с Ирландией последних десятилетий корректно говорить не о сужении, а о стабилизации и даже расширении в некоторых сферах. Но факт остается фактом: страна говорит на английском.

Однако из этого отнюдь не следует, что официальное двуязычие на Украине привело бы обязательно к таким же результатам, как в Ирландии. Ведь понятие «двуязычие» не сводится к ирландскому образцу. Оно предполагает достаточно различные языковые модели, в том числе и те, которые подразумевают обязательное владение двумя языками широкого круга лиц (см. «Двуязычие: образы и смыслы», «2000» №1 (492) 1 – 7 января 2010 г.). И результаты там тоже были другие. Так, при государственном двуязычии финский язык стал господствующим в Финляндии. В рамках провинциального двуязычия заметно расширилось распространение языков народов Испании (каталонского, баскского, галисийского, валенсийского). В случае с каталонским языком можно уже говорить о его преобладании в Каталонии и на Балеарских островах. А в Стране Басков на момент установления двуязычия (конец 1970-х) баскский язык не отличался по распространенности от ирландского в Ирландии на момент провозглашения ею независимости. Поскольку баскский (в отличие от прочих языков страны) очень отличается от испанского, установить двуязычие для чиновников по образцу Каталонии было бы намного труднее. Поэтому в административном порядке его не устанавливали. Однако сходное с Ирландией языковое регулирование привело к иному эффекту. Достаточно сказать, что треть студентов в вузах провинции учатся на баскском.

Значит, дело не только в законах, но и в различиях национальных характеров. И наконец в таких объективных вещах, как близость языков и их распространенность на момент двуязычия. По этим показателям украинский язык на Украине находится в несравненно более выгодном положении, чем ирландский в Ирландии.

Что Ирландия выиграла

Однако в опыте двуязычия в том или ином государстве важны в первую очередь не его оценки украинскими политиками, включая спикера, а оценки народа этой страны. А раз этот опыт не создал в стране очевидных конфликтов, значит, для нее он однозначно позитивен. Для Ирландии это особенно важно в связи с трагедиями, которыми изобиловала ее история, в том числе и как самостоятельного государства — независимость страны ознаменовала гражданскую войну между теми, кто эту независимость добыл.

При этом пример Ирландии напрочь опровергает распространенный руховский лозунг 20-летней давности: «Без мови немає народу», другими словами выраженный Линой Костенко: «Нації вмирають не від інфаркту. Спочатку їм відбирає мову». Ведь и для ирландцев, и для жителей Великобритании отличия ирландцев от англичан очевидны. Более того, независимое ирландское англоязычное государство и сохранило-то народ, ибо именно при нем иссяк многовековой эмиграционный поток, который грозил депопуляцией острова (сейчас в США ирландцев заметно больше, чем в самой Ирландии).

Разумеется, можно предполагать, что распространенность ирландского языка была бы выше, если бы власти Дублина с самого начала стали осуществлять «национально сознательную» политику, то есть создавать из Ирландии анти-Англию, как Ющенко пытался создавать из Украины анти-Россию. Более того, для ирландцев с учетом их исторического опыта такая идея со стороны выглядит куда более обоснованной, чем для украинцев. Однако Ирландия добилась независимости во многом потому, что лидеры националистов заверили Лондон, дескать, анти-Англию они строить не будут. Так, в 1920 г. лидер еще непризнанной Ирландской республики Имон де Валера (впоследствии более 30 лет возглавлявший ее как премьер и президент) заявил: «Независимая Ирландия увидит собственную независимость в опасности в тот самый момент, когда она увидит серьезную угрозу для независимости Британии».

И такая позиция была не попыткой обмануть Лондон (в отличие от демагогии прибалтийских лидеров, заверявших в 1989—1991 гг. Кремль, что останутся его лучшими друзьями, как только их странам дадут независимость). Это был осознанный выбор как правящей элиты, так и народа. Выбор, который послужил и благу человечества в целом. Ибо ход Второй мировой войны для союзных держав заметно осложнился, если бы Ирландия создавалась как анти-Англия.

И в наполеоновских войнах, и в Первой мировой ирландское национальное движение ориентировалось на противников Лондона, что только увеличило масштаб репрессий. Во Второй мировой власть соблюдала нейтралитет, скорее благожелательный для Лондона. Связанные с абвером представители ИРА были арестованы, но эти связи были достаточно слабы, а симпатии к делу Гитлера в обществе невелики. Число ирландцев, добровольно вступивших в вермахт и СС, ничтожно в сравнении с представителями других стран Западной и Северной Европы. Зато из ирландских добровольцев в британской армии можно было бы составить 5—6 полноценных дивизий.

А то, что Ирландия отказалась от насильственного введения ирландского языка даже для госчиновников, является результатом хорошего усвоения ею британской политической и правовой культуры, основанной на невмешательстве в частную жизнь. Ведь именно в Англии было впервые сформулировано понятие неприкосновенности личности. Только влиянием этой культуры и можно объяснить немыслимую для украинских литераторов позицию Шимаса О’Грианны.

Ошибка академика

На Украине же, в отличие от Ирландии, твердо убеждены, что с вмешательством в частную жизнь в вопросе возрождения языка лучше пересолить, чем недосолить. Фактически такую линию проводят и те, кто на словах утверждает, что права русскоязычных не должны нарушаться.

Вот что еще пишет о Литвине «Айриш таймс»: «Он выразил убеждение в том, что Украина должна иметь только один государственный язык. В то же время, отметил руководитель украинского парламента, права русскоязычного населения в Украине не должны нарушаться. «Большинство считает украинский родным языком, однако значительное количество населения общается на русском. Русский язык доминирует на телевидении и в печатных СМИ в целом. Существует определенный психологический барьер, когда русский язык рассматривается как более престижный», — объяснил Литвин.

Но на Украине на украинском языке говорят, среди прочего, президент, спикер, масса госчиновников, телеведущих (относительно ТВ глава ВР ирландцев просто дезинформировал), артистов и т. д. Это что — представители непрестижных профессий? Однако не разговаривают на украинском в стране так, как хотелось бы Литвину. Спикер все же достаточно воспитан, чтобы не ставить публично вопрос: «Что сделать, чтобы украинцы наконец заговорили по-украински» в духе Андрея Юсова (см. «В защиту Ирины Фарион», «2000» №9 (500) 5 – 11 марта 2010 г.). Однако дальнейший текст материала показывает, что Литвин не так далеко ушел от основателя «Поры» во взглядах на пути решения этого вопроса.

«На замечание журналиста о том, что в Ирландии пришлось предоставить официальный статус английскому языку из-за незначительного количества населения, которое разговаривало на ирландском, он ответил: «В ХIХ веке во Франции не было значительного количества франкоязычных, однако они (население) были вынуждены разговаривать на французском в то время». Редакционного пояснения, что «они» — это «население», в украинской публикации интервью нет. Равно как и were forced оригинала можно перевести не только как «были вынуждены», но и как «их заставили». И судя по контексту интервью, французская языковая политика позапрошлого века спикеру нравится.

Но дело не только в том, что такие слова показали цену его утверждениям о правах русскоязычного населения. Касаясь ситуации во Франции, академик Литвин повторил распространенное заблуждение по поводу ее языков. На самом деле процесс ассимиляции части населения Франции никогда не был процессом навязывания большинству воли меньшинства. А речь шла о подавлении меньшинства, хотя и значительного. Так, по данным французского министерства просвещения, в 1863 году около четверти населения Франции не говорили на французском. Ранее этот процент был примерно таким же. В докладе аббата Грегуара конвенту в 1794 г. отмечалось, что национальный язык не знают порядка 6 миллионов французов из 28.

Дополнительную путаницу с языковой проблемой во Франции (да и в ряде других государств) создает различие понятия «язык» в русском языке и языках Запада. На Западе принято считать «языком» многие явления, которые на русском языке считаются диалектами или говорами. В результате статьи в англо- и франкоязычной «Википедии» о языках Франции упоминают едва ли не больше языков, чем было языков у народов СССР согласно официальной статистике.

Явное большинство упомянутых там языков относится к романской группе и очень близко к французскому. Зачастую их отождествляли с французским и в самой Франции. Так, в исследовании в 1809 г., проведенном по поручению Наполеона Шарлем Кокбер де Монбре, 27 926 тыс. жителей империи говорили на французском, 967 тыс. — на бретонском, 108 тыс. на баскском. Еще более 9 миллионов говорили на итальянском, немецком и нидерландском, но это, как правило были жители территорий, которые присоединил Наполеон (Бельгия, рейнские области Германии, северо-запад Италии с Турином, Генуей и Флоренцией и т. д.) и которые Франция утратила с его падением, обретя современные границы. Таким образом, уже тогда в нынешних границах Франции лишь 4—5% населения говорили на языках, резко отличных от французского (баскский, бретонский, немецкий в Эльзасе и итальянский на Корсике).

Насколько романские наречия жителей многих районов сельской Франции, прежде всего юга, непонятны для французов, вопрос дискуссионный. С одной стороны, не приходилось встречать информации о языковом непонимании во французских частях наполеоновской армии и тем более среди депутатов Конвента. С другой — Грегуар в упомянутом докладе говорит, что помимо 6 млн. не знающих французского, еще столько же владеют им плохо, и лишь 3 млн. изъясняются грамотно.

Однако доклад этот сочинялся на пике французской революции, и поэтому логично предполагать, что его автор был склонен к преувеличениям, ибо они облегчали проведение официальной политики, именованной «языковым террором». К тому же разве непонятно, что украиноязычному полтавчанину нелегко понять гуцула из Верховины, а москвичу — поморского рыбака. Впрочем, не очень легко читать и Глеба Успенского, который, по словам Горького, «писал по-тульски», то есть языком жителей самого центра России.

Однако обучение гуцульских школьников правильному украинскому, а поморских — правильному русскому не является насильственной ассимиляцией. Точно так же нельзя назвать насильственной ассимиляцией обучение на французском жителей сельской Франции в тех случаях, если они не считали себя особым народом, отличным от остальных французов. А о мало-мальски заметном национализме, тем более сепаратизме среди гасконцев и провансальцев ХIХ и ХХ веков попросту неизвестно.

Кроме того, в случае с Францией речь шла о наречиях, не имевших на тот момент грамматической кодификации, а зачастую и письменной литературы. То есть, давать среднее образование на иных языках, помимо французского, как правило не было возможности.

Этим положение языков Франции объективно отличается от положения русского языка Украины. Чего, однако, не хочет видеть спикер. Конечно, отнюдь не он один ошибается, когда речь заходит о языковых ситуациях в разных странах. Как правило, подобные ошибки делаются исключительно для оправдания административной украинизации.

Источник: Провокация

Автор: Sevdig

 О разделе
 Новости и материалы, так или иначе связанные с Севастополем: деловые новости, политические сводки, культурные события, криминальная хроника, происшествия, стихийные бедствия...

Вы можете участвовать в наполнении раздела:

Предложить новость
 Наш опрос
Как вы оцениваете изменения в благоустройстве и градостроительсве Севастополя за последние 5 лет?





Отдано 88 голосов
Реклама у нас
Информация о проекте
© 1997-2024, Sevastopol.ws. Любая перепечатка без ссылки на сайт и коммерческое
использование материалов сайта без разрешения авторов запрещены.
Дизайн: MadWasp
Кодинг: Basil
Executed in 0.172 sec, 50 queries