Партизанская карта полуострова

7 ноября 2011 г. 11:04

Осень этого года щедра на памятные даты Великой Отечественной. 70 лет назад к началу ноября в крымский лес ушли оставленные для партизанской борьбы подразделения. Обелиски и монументы крымским партизанам стоят везде, где действовали отряды. Но памятниками партизанам стали и переименованные в честь бойцов и командиров села.

Два командира

Бороться Николаю Тамарлы в жизни приходилось часто — только не с людьми, а с природой, занимал он в мирное время должность директора управления по борьбе с оползнями. В 1941 году ему пришлось стать командиром истребительного батальона, а затем начальником штаба партизанского отряда. За плечами у этого человека была служба в царской армии. «Штабс-капитан царской армии. Но капитан, который безоговорочно принял революцию, защищал ее на фронтах Гражданской войны, стал членом большевистской партии, в свое время возглавлял Ялтинский горсовет», — писал в мемуарах партизанский командир Илья Вергасов. Вот как он вспоминает еще об одном хорошо знакомом ему человеке, командире 1-го партизанского Ялтинского отряда Дмитрии Мошкарине — в прошлом директоре треста общественного питания: «Как-то в городском театре среди знакомых увидел мужчину с размашисто-лиховатыми движениями, ярким блеском серых глаз. Военная гимнастерка сидела на нем так ладно, что казалось, он ее никогда с плеч не снимал».
Чего-чего, а военного опыта и хозяйственной хватки этим двоим было не занимать. Уход в лес, когда немцы подступили совсем близко, был организован быстро и четко. И продовольствием, и разными необходимыми вещами отряд был обеспечен: из ялтинской гостиницы «Крым», где базировался истребительный батальон, взяли спальные мешки, брезент, подготовленные оружие и боеприпасы. Долго, очень долго вспоминали потом члены Ялтинского отряда свой первый обед в лесу. Вот как описывал его участник тех событий: «Сели обедать… Обед был прямо-таки санаторский. На второе подали гуляш, приготовленный по всем правилам кулинарии, с поджаренной картошкой, перцем и лавровым листом». Никто из тех, кто сидел у того костра, не думал, что это был, возможно, последний «почти санаторский» обед в их жизни. Большая часть продовольственных баз была разграблена в первые дни войны. Позже в пищу пойдут кожаные ремни и откапываемые из-под снега останки павших лошадей, кости скота и даже прокипяченный несколько раз с золой мох. Будут и расстрелы перед строем за утаенный сухарь или банку консервов. Будет и убитый в заповеднике старый, почти ручной зубробизон Мишка — «варили мясо почти сутки, а потом ели нечто похожее на резиновые жгуты». И будет страшный документ — «список умерших партизан по Ялтинскому отряду»: «умер от голода», «от истощения», «от голода». Впрочем, тогда голодали все партизаны.

Андреевская землянка

Дата первых серьезных потерь Ялтинского отряда — 19 ноября. Командир одной из боевых пятерок Владимир Андреев (он до войны работал директором санатория в Ялте), планируя операцию, не придал значения информации о появлении немцев в ближайшей деревне. Поэтому те и застали партизан врасплох. Пятерка не успела выскочить из землянки, когда ее атаковали враги. Вечером партизаны нашли уложенные в ряд пять трупов, в том числе и Андреева. Перед смертью его, тяжело раненного, пытали: кололи штыком, ставили босыми ногами на раскаленные угли… Об Андрееве вспомнили в 1948 г., во время кампании по переименованию населенных пунктов, и селение Кошая (Ленинский район) превратилось в Андреево. «С Красного камня Ялта проглядывается насквозь. Но поднимитесь выше, туда, к сосняку, потом выйдите на чаир — сенокосную полянку, и вы увидите скромный обелиск, — рассказывает один из выпущенных в советское время путеводителей. — Если от обелиска начать спуск в сторону Ялты, то, пройдя метров 700 — 800, можно увидеть фундаментальную землянку, «андреевскую». Тут и жила пятерка во главе с Владмиром Михайловичем Андреевым… Он был молод, отличный горный ходок».
13 декабря 1941 года Ялтинский отряд получил второй тяжелый удар. Михаил Македонский, командир Южного партизанского соединения, этому эпизоду в своих воспоминаниях уделил совсем немного места: был большой «прочес», основные силы успели отойти, а Ялтинский отряд оказался под ударом и понес довольно большие потери. Немцы наступление предварили артиллерийским и минометным обстрелом. Командир отряда Мошкарин, комиссар Белобородский и трое бойцов начали спускаться к месту, куда должны были подойти связные с приказом об отступлении. Именно здесь немцы и сосредоточили огонь, решив, что в этом районе находится большая группа партизан. Дмитрий Мошкарин был убит. Впоследствии объединенные села Керлеут и Сабике в честь него переименовали в Мошкарево.

В память ялтинцев

В партизанском лагере в это время перевязывала тяжелораненого врач Анастасия Фадеева. Снаряд попал прямо в землянку, убив врача и находившегося неподалеку Николая Тамарлы. О них вспомнили в 1948 г., переименовав села на территории современного Ленинского района: Бикеч в Тамарино, а Оскар-Бешкуй в Фадеево. К слову, Анастасия Фадеева до войны работала врачом-фтизиатром в одном из санаториев, о ней говорили, что она и ночует на работе, поскольку у нее не было своей семьи и она считала таковой всех работников санатория.
Погиб у той землянки и Афанасий Королев, оставив имя селу Королеву (бывшему Коджалару). Село Зубакино, что в Бахчисарайском районе, название получило в память о погибшем во время этого боя Михаиле Зубакине. Он появился в Ялте в 1932 году: 34-летнего работника милиции перевели сюда на службу. Михаил Сергеевич работал оперуполномоченным и с началом войны принял активное участие в формировании истребительного батальона. Ушел в партизаны, часто ходил на диверсии и, как он сам это называл, «личную охоту» за фашистами. Друзья Михаила Сергеевича начали вести необычный реестр: вкопали около лагеря столб, назвав его зубакинским, и регулярно делали на нем зарубки — по количеству фашистов, уничтоженных отважным партизаном-снайпером и его боевой пятеркой.
В честь погибших 13 декабря 1941 г. были названы села и деревни в Ленинском районе: Слюсарево (бывший Джермай-Кашик) — это имя дали в память о бойце Слюсареве. Белобородское (Сарылар) — названо в честь комиссара отряда Белобородского. Кутиково (Бештарым-Той) — в память о бойце Кутикове, Тарасовка (Чокур-кояш) — в честь бойца Тарасова.
Назвали здесь села и в память Пташинского, Сергеева — бойцов Ялтинского партизанского отряда, погибших позже, в 1942 году, — Пташкино, Сергеево. Иван Дорошенко, проявивший себя героически во многих операциях отряда, умер в апреле 1942 года от голода. Он тоже оставил след — село Дорошенково, это название пишут иногда по-другому: Дорошенко.
В списке погибших партизан рядом с фамилией Вязникова стоит пометка: «убит предателем». Предатель — партизан Ялтинского отряда, бросивший в расположившихся на отдых товарищей гранаты. Он планировал (и ему это удалось) перейти к немцам, а в качестве своей лояльности собирался предъявить тела убитых партизан. В честь Михаила Вязникова, командира боевого взвода (по воспоминаниям Вергасова, «наружностью меньше всего напоминавшего партизана — в пальто старого покроя с узким бархатным воротником»), село в Ленинском районе назвали Вязниково.

Гроза дорог и завколонией

Недалеко от Алушты было село Бондаренково, сейчас его величают по-старому — Карабах. Бондаренковым оно стало в честь партизана Южного соединения Саввы Бондаренко. До войны у Саввы Захаровича была самая что ни на есть мирная профессия — в 30-х годах он работал в Алуште директором пионерского лагеря им. Клары Цеткин и в начале войны добровольцем ушел в истребительный батальон. Он руководил партизанскими группами, которые старались установить контроль над южнобережными дорогами, нападая на машины гитлеровцев. 27 мая 1942 года политрук Алуштинского партизанского отряда Савва Бондаренко был смертельно ранен во время одной из дорожных операций и умер на руках у товарищей.
Деревня Бабенково (недалеко от Феодосии) носит имя Захара Бабенко, он перед войной работал начальником уголовного розыска в Старом Крыму. В этом же отряде партизанил Андрей Литвиненко
— в честь него названо село Литвиненково Белогорского района. Он погиб при попытке захвата деревни Баксан (нынешнее Межгорье Белогорского района). Отрядом командовал в феврале — марте капитан Ларин. Документально подтвержденных данных нет, но возможно, что в честь второго командира Зуйского отряда — Ларина, погибшего в одном из боев, — была названа деревня (в настоящее время поселок) в Джанкойском районе: Ларино.
Село Рюмшино Джанкойского района тоже носит имя партизанского командира — Ивана Рюмшина, руководившего Джанкойским отрядом. Он погиб 15 марта 1942 года во время минометного обстрела немцами партизанских позиций. Одна из мин разорвалась прямо на командном пункте.
Село Холодовка, что в Кировском районе, названо так не потому, что там зимой царят лютые холода. В списке переименованных селений указано, что носила она до войны название Османчик и была переименована в честь нашего земляка. Жил и работал в Старом Крыму Никита Холод. Он в 1922 г. организовал детскую трудовую колонию из беспризорников и сирот и отдал ей много лет жизни. Перед войной Никита Игнатьевич заведовал Старокрымским районо, а через несколько месяцев стал командиром группы Старокрымского партизанского отряда. Он погиб в бою в апреле 1942 г.
Алексеевка Белогорского района переименована в честь погибшего командира партизанского отряда Алексеева. Когда-то в Октябрьском районе (территория современного Красногвардейского района) существовали села Голиково — по фамилии погибшего партизана Голикова и Сергеевка (Татарский Айтуган) — по имени партизана Сергея Удоденко. А в Старокрымском (нынешнем Кировском) районе была деревня Гончаровка — по фамилии павшей партизанки Марии Антоновны Гончаровой.
Шестьдесят лет назад на карте Крыма были запечатлены имена 25 партизан. Но эти памятники оказались не такими долговечными, как когда-то казалось. Села сливались с соседними, исчезали как неперспективные и малолюдные — и к нашему времени уцелели всего 10 из них.

Фото: Памятник партизанам на Долгоруковской яйле